*Талантливый поэт- видимо тот, кто пишет ещё  и  подсознанием.  Стих выходит  как  бы  помимо  воли,  словно Некто ему помогает. Поэт бился- бился н(ад) формой, рифмой, а стих уложился  так,  как  можно было  только мечтать. Часто я, создав каркас стихотворения, в котором нижние строки уже отточены уложены и, стараясь  подогнать по  ним верхние, обнаруживал, насколько последние хорошо сочетаются с уже написанным. Так нашёл  название  новому  стиху: "Фрэзи Грант" и поразился,  насколько  соответствует ему текст. Моя Фрэзи отличается от Гриновской. Она как бы только  учится  бегать  по волнам... То же  самое  со стихом про половинку яблока. Лишь написав его, я сообразил что он- про (ад)ама и Еву в новом и(зло)жении. Но з(ад)умав  стих  о  плагиате, и написав первые строки, довольно легко отг(ад)ал, куда клонит моя Муза. В итоге, основой его получилась библейская  история  про Соломона и двух женщин "делящих" ребёнка (в новом и(зло)жении) ...Выходит, что я вышел с  Музой  на прямой контакт; так что-ли? То есть, если раньше я искал тему, через которую мог выразить свои переживания, то теперь это  стало происходить автоматически  в  подсознании.  Выходит, подкорка  и есть моя Муза? А что, если подкорка каждого  человека  есть  его (злой)/ добрый гений? То-есть  в  неё с детства закл(ад)ываются наши представления о мире, которые и определяют в основном нашу судьбу. Детские мечты в основном исполняются, взрослые же- наоборот стопорятся. Ныне хочу скорректировать детские образы; а) я не есть больной моллюск, выброшенный за борт, у которого отняли  его  драгоценную жемчужину.  ("Моллюск") б) я не есть третий (лишний) друг двух юных и красивых ("Послесловие  к  легенде" "Фрэзи  Грант") Я сам  хочу сиять с моей жемчужиной в короне, быть молодым, красивым, любимцем девушек. Хочу быть первым  у  киоска  с  названием Счастье... Интересно, что начальный  замысел  далеко не всегда соответствует замыслу конечному, даже при написании  маленького стиха. Получается в итоге несколько "макушек"-тем с более- менее плавными переходами друг к другу. Достоинство и  в  чём-то  недостаток  моих  стихов в том, что они лаконичны, компактны. У них чёткие жёсткие каркас, ритм, рифма, но мало образности и лирики. Моё поэтическое творчество наверное сродни русской культуре. Сшитая из пёстрых лоскутьев зап(ад)ной и восточной  культур, та сумела создать из них единую гармоничную композицию. И у меня сплошь и рядом заимствованные  образы (не  плагиат) выполняют совсем  иную  з(ад)уманную мной работу. Игра нанизывается на игру, информация на информацию, создавая причудливые торосы,  труднопроходимые  горные  цепи...  Примерно та же история со стихом про Кибальчиша ("Русь христианская"), что и с "Фрэзи Грант". Первые наброски; письмо к Евтихии, пока ещё не связано с темой  Кибальчиша. У строки "...от лепры- вражеской проказы" появляется придаток "...что обнаружили врачи". Но он портит строфу и не идёт в счёт. Затем  я  дописываю  речь  Берии, и тут "появляются" врачи именно в таком контексте, какой мне необходим. И когда я переделываю письмо  к  Евтихии,  включая в него "придаток", то понимаю, что Некто мне хорошо помог. Пишу  про  Кибальчиша без какого-либо  плана, шаг  за шагом, и понятия не имею как всё обернётся в дальнейшем, что скажут и сделают  мои  герои... Поэма(?) родилась из  строки "Крыса- животное  умное  хищное  и  как Мальчиш Нехороший-плохишное (я тогда уничтожал крыс на  съёмной квартире в Монреале, которая  кстати  дала  потом другой повод к написанию стихотворения "Тоска мне сердце сжала..."), и из строки- заготовки, давно хранившейся  в  памяти "Что  же  молчишь ты Хороший Мальчиш? Хочешь ли сгнить здесь в тюрьме как Кибальчич?" *Написал за неделю "Мир искажённый", два  четверостишия  про  Кибальчиша (не oкончил), "Довольно" и на "Шарапе Петра Великого" наступило  измождение ума. Пишется струдом. Но раз взялся за гуж...