*Образ- шутка  скульпторов, что они отбивают пустую породу, высвобождая кем-то уже созданное творение, для меня, как поэта, не подходит. Я сравниваю своё творчество с работой старателя, который, находясь в карстовой пещере, струдом отрывает тяжёлые магнитные  сталактиты- сталогмиты,  ставя  их как попало в любое свободное место, и не имея сил  их  передвинуть  после. В итоге  получается  нелепость и безвкусица, при всем великолепии этих гиганских магнитососулек. Я также напоминаю рудокопа (угольщика), который нарубил много угля (руды) и пытается подать на гора, но там никому это не н(ад)о. А у старателя уже нет места скл(ад)ывать уголь в штреках. Но образ "неловкого старателя в пещере"- меркнет и появляется ощущение, буд-то две белые птицы спустились ко мне сверху, знаменуя преодоление мною некоего рубежа  в  поэзии... Ну хорошо; а  кто ж тогда препятствует почти всем моим начинаниям, пьёт мою энергию? Некий  невидимый ангел стоит на пути моей ослицы. Окажись я в прошлых веках, когда искусство было реально затребовано, мне б не было цены. Я был бы богат и знаменит. В наше время я не нужен никому..!  Моя жизнь; внешне жизнь обывателя; внутренне отличается огромным накалом, н(ад)рывом, неприкаянностью. Я сгораю, как лучина, стр(ад)аю неимоверно из-за пустяков; из-за чьей-то непорядочности, лжи. Я ставлю себя на одну доску с человечеством и его божками и не доволен ни ими, ни собой. Я- ребёнок, Манилов с  Обломовым, и  в тоже время Рудин и Штольц. Видимо моё нынешнее состояние души, психики  объяснимо  тем,  что  я  однажды  стал хлестать себя, как мазохист- флагеллант, сечь, как унтерофицерская вдова, приказами типа: "Идиот, делай так, а не эдак!" Одна моя знакомая в Израйле поразилась тому, насколько я зажат, закомплексован. Я загнал планку требований к себе, лепя из глупого  мальчика некого  гения. Я замкнулся, перешёл на язык образов, который гораздо ярче, точней разговорного и письменного. Но так  недолго и дойти  до  полного молчания. Вроде бы я- философ, но у меня отсутствует система как обучения, так и и(зло)жения своих мыслей. И до Ницше мне далеко. Я раздаю пощёчины  себе  и  миру, и призываю всех очищаться от лжи. Главный мой враг- рабство наших душ. Люди должны стремиться быть равными их богам не столько в плане технического могущества, сколько основываясь на могуществе телесном и духовном. Как хотел бы я бродить, как в прекрасном с(ад)у, в лабиринтах Иных Измерений, покинув "наше" скудное, унылое, убогое. Примитивная его религия выжгла "тропические джунгли", нас(ад)ив чахлую "растительность тундры" ...Как хотел бы там наслаждаться красотой, юностью, счастьем, волшебством, покоем, кои бы никогда не приедались, и их всегда алкала моя душа... Не раз я читал, слышал чьи-то идеи, образы, мысли, слова , которые  я  уже обдумывал самостоятельно  до того за день, месяц, год. Пусть даже я порой и "открывал Америку после Колумба", но делал  это  независимо и вслепую. Главное то, что моя мысль работает. Так я пытаюсь подобрать точные мазки будущего, основываясь, как на  краеугольном камне, на том, что следующие поколения отметут за нен(ад)обностью преступные заблуждения как-то: религиозные тр(ад)иции и лицемерные запреты  в области секса. И вот во французской школе нам читают лекции о становлении государства Кан(ад)а и  в  частности о жизни индейцев; пусть может и несколько примитивной по нынешним меркам, но зато без зла, насилия, государственного аппарата с его бюрократическими и карательными структурами, без религиозного фанатизма и церковной морали. А через несколько дней впервые читаю Маркиза дэ С(ад) ("Жюльетта") Это то, что меня сейчас волнует, что я пытаюсь выразить на бумаге. Правда я  считаю, что бог всё  таки  существует  и  согласен  с автором, что он (егова)- изощрённейший с(ад)ист. Но я отвергаю свободу насилия,  жестокости, лжи, обмана и благополучие на крови и слезах других. Также меня не впечатляет  групповой  секс  на  площ(ад)ях. Нен(ад)о  его стесняться, но и нен(ад)о превращать в приторно- сл(ад)кое пирожное, которого чуть поел и объелся. Лучше использовать палитру  неярких красок, которые нежат  и не утомляют взор. При всей открытости, доступности эроса, он должен быть целомудрен и  негруб... Может лучше  не отдавать детей в интернаты, а сделать как у индейцев; в доме живёт клан из десяти (скажем) семей и дети там общие.